Сижу и сжимаюсь, прислушаваясь к недовольному топоту маминых шагов на втором этаже. В таких случаях я просто стараюсь где-нибудь в доме спрятаться так, чтобы не встречаться с ней взглядом, не слышать ее ругани и хамства. Меня просто изнутри разрывает от злости и бессилия.
Младшая сестра просто уронила растения матери, а она орет, что холила их и лелеяла, а всем все равно. Ей обидно, а обидно ли нам? Мне страшно, противно, и я действительно очень злюсь на нее за то, что она просто так вымещает на всех нас свою злобу по какой-то глупой причине.
С ней невозможно сейчас разговаривать, ее движения дерганые и нервные, она хмурится, и в любой момент готова наорать на тебя за малейшее движение или вздох. Хлопает дверьми, пыхтит, прожигает взглядом. Как же мне это надоело, здесь не то, чтобы учиться, здесь жить нормально очень сложно. Потому что такие сцены практически ежедневны. Я не знаю, что это, капризы или просто ярость. Она прибедняется, переворачивает все с ног на голову, обвиняет нас всех, говорит таким тоном, словно мы виновны во всех земных и не очень грехах.
Я просто ухожу, у меня есть много слов, но я промолчу, потому что слова бессильны, как ни крути, а тебя обвинят. Так что, собираю вещи и закрываюсь в своей комнате. В груди бьется обида и апатия. Медленно поднимаюсь по лестнице и думаю, как бы наглотаться перед сном таблеток так, чтобы точно не проснуться утром. В таком состоянии в крови играет адреналин и я понимаю, что легко могу это осуществить, тем более, что нужная доза, способная ввести меня в кому, всегда находится в прикроватной тумбочке. Именно это меня немного успокаивает. Значит, не все потеряно, я всегда могу просто умереть и не видеть, не слышать этого кошмара. Меня никогда не отпускает чувство вины и беспокойство, но после смерти все это станет неважным и втростепенным. Надеюсь, что, если меня не станет, то она сможет спокойно растить свои тупые растения, не переживая, что кто-то может их задеть. Вероятно, она задумается, что была неправа, но будет поздно, тогда от чувства вины уже не я буду мучиться.
Такие мысли греют мне душу, хорошо, если запала хватит на прием таблеток, тогда спокойствие обеспечено.
Понемногу начинаю успокаиваться, но ужинать я точно не спущусь, по-моему, это уже третий день без ужина из-за таких сцен. Ничего, лучше погодадать, чем наблюдать этот фарс. Хочется просто умереть.

Кажется, что у меня жар. Просыпаюсь, словно укутанная одеждой, но на самом деле это не так. Солнце бьет в окно, несмотря на плотные шторы, но я чувствую его лучи и морщюсь. Подкидываю собаку на кровать и просто лежу с приоткрытыми глазами, пытаясь нащупать остатки сна. Вот они находятся, такие яркие и светлые, но болезненные и грустные под конец. Нить за нитью вытягиваю их из своей памяти, анализируя. Это обычная процедура, которая позволяет отвлечься от разрушительной самоненависти, пытающейся ударить в любой момент.
Я быстро перебираю события сна, расписывая его по элементам. Потом может быть посмотрю что-то в соннике, но это плохо работает. Мне нравится, что сны остаются со мной, помню множество из них, поэтому спать в разы приятней. Там другой мир, в котором все активнее и живее, а у тебя больше свободы. Силой мысли легко меняю реальность, если событие меня не устраивает, и, что может быть лучше, чем вооружиться копьем во время ночного кошмара или воскресить убитого демоном друга?
Легко проспать до двадцати часов и помнить свои испытания или сражения. Иногда я думаю о том, что там живу смелее и сильнее, но сон - это отражение реальности, поэтому то, что я вижу тут преобразовывается там.